Эпидемия кори в европе страны

МОСКВА, 19 апр — РИА Новости, Альфия Еникеева. На этой неделе глава Роспотребнадзора Анна Попова сообщила, что в прошлом году россияне в 3,5 раза чаще болели корью, чем в 2017-м. По данным Всемирной организации здравоохранения, та же ситуация — в большинстве европейских стран. Управляемая инфекция, от которой человечество, по прогнозам специалистов, должно было полностью избавиться к 2020 году, никуда не делась. Ученые винят в происходящем антипрививочников и тех, кто отказывается от вакцинации по религиозным соображениям.

В начале недели в социальных сетях появилась история полугодовалой британской девочки Альбы, заболевшей корью. Ее родители не побоялись выложить фотографии ребенка, сделанные на восьмой день после госпитализации, когда врачи уже сняли наиболее страшные проявления болезни — например, убрали отек глаз, но на снимки все равно тяжело смотреть. Все тело покрыто красной сыпью, на тыльной стороне ладони прикреплен катетер, из носа торчит зонд для питания.

«Это было просто невыносимо — видеть, как наша дочь борется с болезнью, особенно когда она в течение четырех дней не могла открыть глаза из-за отека. Девочка оказалась в темноте и была очень испугана, высокая температура держалась больше двух недель. В больнице ей провели сканирование, сделали рентгенограмму, искололи вены для забора крови, делали спинномозговые пункции, устанавливали периферические венозные катетеры, брали мазки, снимали ЭКГ, кормили через желудочный зонд, давали дышать кислородом, накачивали лекарствами, противовоспалительными-обезболивающими-антибиотиками. Всего этого можно было избежать, если бы дети старше Альбы были привиты. Сама она была слишком мала для вакцинации», — написала мать девочки на своей странице в Facebook.

В рунете в открытом доступе таких историй нет, однако из 2256 заболевших корью в нашей стране в 2018 году большинство — дети.

По словам доцента кафедры эпидемиологии и доказательной медицины Института общественного здоровья Сеченовского университета Ольги Чернявской, именно дети в возрасте до года (первую вакцинацию от кори делают только в 12 месяцев) и те, кого нельзя прививать по медицинским показаниям, прежде всего оказываются в зоне риска. Привитых же и переболевших корью спасает приобретенный иммунитет.

«В этом году в Москве уже около пятисот лабораторно подтвержденных случаев кори. Вообще, самая высокая заболеваемость — в крупных городах: Москве, Санкт-Петербурге. В группе риска в первую очередь — не привитые против кори и не болевшие ею ранее», — уточнила врач.

Согласно последним данным европейского регионального бюро ВОЗ, в некоторых странах можно говорить уже об эпидемии кори. Прежде всего речь идет об Украине, где в 2018 году было зарегистрировано свыше 53 тысяч случаев заражения. Высок уровень заболеваемости в Грузии, Сербии и Албании.

«В России статистика лучше благодаря тому, что охват вакцинацией у нас, по данным Роспотребнадзора, около 97 процентов. Но за счет миграции населения к нам завозится этот вирус, поэтому уровень заболеваемости у нас тоже повышается. Инфекция находит «горючий материал» — тех, кто не привит. Кроме того, у нас есть и такие, кто отказывается вакцинировать себя и своих детей. Их роль в нынешней ситуации с корью тоже нельзя недооценивать», — считает Чернявская.

«Есть такое понятие — коллективный иммунитет. Чтобы вообще избавиться от какой-то управляемой инфекции — той, против которой есть действующая вакцина, — нужно привить не меньше 95 процентов населения. Если у вас вакцинировано столько людей, то непривитому человеку неоткуда будет заразиться. С корью такой фокус не получился. Слишком много антипрививочников. Я не знаю, какую цель эти люди преследуют. Сейчас любому здравомыслящему человеку понятно, что мы уже вакцинозависимая популяция. Мы должны прививаться, иначе снова вернутся эпидемии инфекционных заболеваний», — согласен с коллегой главный инфекционист ФМБА России, заведующий кафедрой инфекционных болезней и эпидемиологии РНИМУ имени Н. И. Пирогова, доктор медицинских наук профессор Владимир Никифоров.

Корь — очень контагиозная инфекция, то есть для заражения даже не обязательно контактировать с больным, достаточно просто побывать в помещении, где он до этого находился. Поэтому вероятность заразиться для непривитого человека — почти стопроцентная. Даже при нынешнем уровне медицины специфического лечения от вируса, вызывающего корь, нет. Врачи просто снимают симптомы препаратами, не способными повлиять на течение болезни, тем более — ускорить выздоровление. Поэтому при вспышке кори в «непривитом мире» смертность может достигать десяти процентов, причем в основном умирают дети в возрасте до пяти лет. Треть заболевших получают тяжелые осложнения — слепоту, энцефалит, диарею, пневмонию.

«Смертность в допрививочную эпоху была очень высокая. И лечебницы, где находились больные дети и где они умирали от инфекций, назывались «больницами ангелов». Потому что погибали совершенно маленькие дети, еще ничего не видевшие в жизни», — подчеркивает Ольга Чернявская.

Противники прививок, как правило, ссылаются на исследование 1998 года, показавшего связь вакцины «корь-краснуха-паротит» (MMR) с аутизмом. Но, во-первых, эту работу отозвали из журнала, в котором ее опубликовали. А значит, в тексте обнаружились сфальсифицированные данные, логические ошибки или автор оказался замешан в конфликте интересов. Во-вторых, в 2014 году австралийские ученые, изучив данные более миллиона привитых детей, не нашли доказательств, что эта вакцина вызывает аутизм.

Кроме того, согласно обзору Кокрейна — международного объединения волонтеров, проверяющих эффективность современной медицины, — в котором анализировались исследования на 14 миллионах участников, вакцина MMR не связана с развитием аутизма, астмы, лейкоза (рака крови), крапивницы, диабета первого типа, с нарушениями ходьбы, бактериальными и вирусными инфекциями.

«Медицина — такая штука, что наверняка из миллиона кто-то один получит серьезную реакцию на вакцину. Если я сейчас скажу, что этого быть не может, это будет неправда. В медицине все бывает. Но все познается в сравнении. Посмотрите, сколько человек умерло от кори в прошлом году в той же Польше, а сколько было смертей или каких-то тяжелых осложнений после вакцинации. Цифры несопоставимые. Я, например, за свою жизнь не видел ни одного человека, умершего от вакцины против гриппа или кори. Поэтому, когда антипрививочники ссылаются на связь прививок с аутизмом, раком, еще какой-нибудь напастью, я всегда говорю, что у них недостаточно данных это утверждать. Чтобы приводить такие аргументы, должна быть огромная база — статистическая, лабораторная (материальная). А этого у них нет», — отмечает Владимир Никифоров.

Профессор считает, что с теми, кто отказывается от прививки для себя и своих детей, не имея медицинских противопоказаний, надо бороться экономически. Сделать для них все медицинские услуги платными — ведь они ставят под угрозу не только себя, но и тех, кому нельзя прививаться по состоянию здоровья.

Ольга Чернявская полагает, что никакие санкции в отношении отказывающихся прививаться, не помогут:

«Я против того, чтобы штрафовать, не пускать их в государственные детские сады и школы. С ними надо прицельно работать. Врач должен потратить на них свое рабочее время. Объяснить, какие есть риски, если они не привьются сами, не привьют своих детей, а какие нежелательные явления могут возникнуть после применения вакцины. Это должно стать ежедневной рутинной работой. Она врачам не нравится, но ее надо проводить. Тогда есть шансы победить не только корь, но и другие инфекционные болезни».