Колит ли скорая морфин
Людмила Комиссарова умерла 30 ноября прошлого года. Ее семья два месяца пыталась хоть как-то облегчить страдания близкого человека. И нужно было для этого совсем немного — препарат, рекомендованный онкологами. Получить его умирающая женщина так и не смогла.
Сын Людмилы Комиссаровой Алексей принес в нашу редакцию копию обращения, которое он отправил в Следственный комитет Карелии. О том, что это официальное заявление, говорит только «шапка»: «Руководителю Следственного отдела… Прошу провести проверку… для установления состава преступления по ст. 293 УК РФ или иных признаков противоправного деяния в отношении моей мамы… не получившей необходимых препаратов для облегчения болевого состояния». Дальше — хроника мучительного ухода из жизни и странное противостояние больной женщины и врачей. Приводим обращение Алексея с незначительными сокращениями.
Диагноз «рак молочной железы» маме поставили в 2012 году. Тогда же сделали операцию и провели химиотерапию. Но через два года мама почувствовала себя хуже. Результаты нового обследования почти не оставили надежд: прогрессирующие метастазы в костях, печени и щитовидной железе. Врачи республиканского онкодиспансера назначили продолжение химотерапии — золедроновая кислота по 4 миллиграмма раз в 28 дней.
Химиотерапию мама перенесла с трудом, самочувствие серьезно ухудшилось. Лечение отменили и выписали маму домой, в Кемь. Рекомендовали продолжать капать золедроновую кислоту раз в 28 дней, а обезболивающий препарат трамадол заменить на более эффективный морфин. Получить рецепт на него мы должны были по справкам, которые нам выдали в онкодиспансере (справка ГБУЗ «Республиканский диспансер» от 26.09.2016; справка-осмотр онколога-химиотерапевта от 03.10.2016).
Вернувшись в Кемь, мы с мамой обратились к терапевту и онкологу Анисимовой, которая нам сказала, что морфин мы не получим, несмотря на справки, а золедроновую кислоту они будут заказывать. Нам порекомендовали продолжить обезболивание препаратом трамадол с парацетамолом и амитриптилином, которые мы можно приобрести в аптеке. Эти лекарства мы купили, но столкнулись с серьезной проблемой при получении золедроновой кислоты. Анисимова и главный врач Кемской ЦРБ Виктор Смирнов отказывали нам в получении препарата, объясняя это тем, что его нет на складе в Петрозаводске.
Пришлось ехать в петрозаводский онкодиспансер, и там я узнал, что проблем с препаратом нет, он имеется в достаточном количестве, и химиотерапевт петрозаводского онкодиспансера сказал, что не понимают действий врачей Кемской ЦРБ. Золедроновую кислоту мы получили с задержкой на 11 дней. По данному факту мною было написано заявление в Минздрав, ответ на которое я так и не получил. Золедроновую кислоту мы прокапали самостоятельно, так как в поликлинике Кемской ЦРБ нет ни дневного стационара, ни свободных медсестер, которые могли бы провести процедуру на дому.
Маме становилось хуже. Она жаловалась на сильные боли и просила о помощи. Уколы трамадола не помогали. Я вызывал скорую помощь, но в более сильном обезболивании нам отказывали. Врач «скорой» продолжала делать уколы трамадола, смешивая препарат с кеторолаком, но маме это тоже не помогало.
«Скорая» советовала нам вызвать лечащего врача на дом и ставить перед ним вопрос о морфине, сами же они помочь не могли, ссылаясь на то, что такие инъекции они делают только в экстренных случаях, да и то потом приходится писать кучу бумаг и объяснять, почему был сделан этот укол.
Мама уже не могла ходить самостоятельно, и я вновь обратился к онкологу Анисимовой, и еще раз попытался отдать ей справку о назначении морфина. Она сказала мне, чтобы я забыл о морфине и больше о нем не вспоминал, пояснив свою позицию проблемами, связанными с его хранением и отчетностью. Я сказал Анисимовой, что мою маму необходимо осмотреть, что ей нужен врач. На что Анисимова сказала мне, что у нее нет свободного времени, а врача следует вызывать через регистратуру. Но там я уже был с утра, и мне сказали, что ходить по домам некому.
Тогда я обратился к главному врачу поликлиники (имя не помню). Он обещал помочь, сказал, врач придет вечером, после того, как окончит прием в поликлинике. Вечером этого дня мне позвонили и сообщили, что врач подойти не сможет, и будет лучше, если я сам приду к 11 часам следующего дня и договорюсь о его визите. На следующий день, это было 29 ноября, главврач пообещал, что вечером врач точно будет у нас.
К тому времени мы уже вызывали скорую помощь 4-5 раз в день, врачи по-прежнему кололи трамадол, который не помогал. Я еще раз обратился к Анисимовой, сказав, что маме становится все хуже и хуже, что она очень мучается от болей, стонет и плачет, просит о помощи. И снова услышал, что морфин нам все равно никто не даст. Анисимова посоветовала увеличить дозу трамадола до предельно допустимой — 400 мг./сут. Она опросила меня об общем состоянии мамы и сделала какие-то записи на последних страницах истории о болезни. Вечером врач не пришел.
В ночь с 29 на 30 ноября маме стало еще хуже. Она сильно стонала, то теряла сознание, то приходила в себя. Жаловалась на боли и просила отвезти ее в больницу. Я не знал, что мне делать, и вызвал «скорую» уже в третий раз за ночь. Маме сделали укол димедрола, пояснив еще раз, что морфин ей колоть никто не будет. От димедрола мама уснула на 5 минут, после мучения продолжились. Около 2 часов ночи я вызвал «скорую» в четвертый раз. Врач «скорой» дала мне какой-то номер телефона, где мне пояснили (предположительно, старший смены скорой помощи), что никаких сильнодействующих препаратов моей маме никто колоть не будет, что это сопряжено с серьезной ответственностью перед органами Госнаркоконтроля.
Врач другой «скорой» ввела моей маме трамадол+кеторол+галоперидол. Эти уколы не помогли. Мучения моей мамы продолжились. Я вызвал «скорую» еще раз, и маме сделали еще один укол галоперидола, от которого она уснула часа на 3-4. Утром стоны продолжились, но в сознание полностью мама уже не приходила. Мы не могли найти пульс и измерить артериальное давление. Далее скорую помощь я вызывать побоялся и отправился к главврачу Смирнову. Он сообщил, что в курсе нашей проблемы и что у него нет времени общаться со мной. Сказал, что морфин моя мама все равно не получит, куда бы я ни обращался, так как с этими препаратами он не будет связываться, поскольку это сопряжено с проблемами с Госнаркоконтролем.
Выйдя из кабинета главврача, я позвонил (по совету оператора колл-центра «ВЕРА» — фонда помощи неизлечимо больным, с которым я от безысходности связался этой ночью) в Росздравнадзор РФ по РК, где мне сказали, что немедленно постараются решить вопрос о морфине с главврачом Смирновым на телефонном уровне. Через 15 минут мне перезвонили из Росздравнадзора и уверили, что вопрос о морфине решен и мама получит необходимое обезболивание. Сказали даже, что сам Смирнов пообещал сделать все в лучшем виде, а также что врач для осмотра моей мамы придет к 13 часам. Также мне пояснили, что, согласно Федеральному закону № 323, любой человек имеет право на облегчение состояния.
Придя домой, я понял, что маме стало еще хуже, боли сделались невыносимыми. В 13 часов пришел хирург Халилов, осмотрел маму и сказал, что врачи сегодня приняли решение о назначении ей морфина и что получать она его будет с завтрашнего дня, то есть с 1 декабря, по два укола в день. Мама продолжала мучиться от боли, она просила позвать врачей или отвезти ее в больницу, чтобы ей поскорее помогли.
Я еще два раза вызывал скорую помощь. Ей сделали еще несколько уколов трамадол+кеторолак. Боли не проходили. В 21:20 моя мама перестала дышать, я вызвал «скорую», которая констатировала смерть.
Считаю действия врачей скорой помощи, врача-онколога Анисимовой, главврача Кемской ЦРБ Смирнова В.В. незаконными, нарушающими ст. 41 Конституции РФ, а также прошу провести проверку вышеуказанных лиц о правомерности действий для установления состава преступления по ст. 293; 237 ч.2 УК РФ или иных признаков противоправного деяния.
После смерти матери Алексей Комиссаров обратился с жалобой в Управление Росздравнадзора по Карелии. Двухнедельная внеплановая проверка подтвердила: Людмила Комиссарова действительно не получала обезболивающие препараты в необходимом ей объеме.
P. S.: И еще несколько фактов, не попавших в заявление, в изложении Алексея Комиссарова:
В 2014 году на жалобы моей мамы на боли в спине так никто и не реагировал. Я самостоятельно возил ее на МРТ спинного отдела. По результатам обследования было определено метастатическое поражение позвоночника. И даже с результатами этого исследования нас не хотели принимать в онкодиспансере. Лечащий врач ничего не хотел слышать о каком-то там МРТ и строго заявлял, что мы должны прийти к нему на приём, как он и назначил, только через полгода. Нас приняли со скандалом после того, как я написал на него жалобу главному врачу. Химиотерапевт онкодиспансера, выписывая маму в Кемь по месту жительства, сделала предписание для врачей о заочном усилении группы инвалидности, но никто ничего не делал. Мама, будучи прикованной к постели, умирала инвалидом 3-й группы. Это рабочая группа.
Источник
Содержание
Имеет ли право скорая помощь отказаться от вызова больного, нуждающегося в обезболивании?
Диспетчер говорит, что у скорой помощи нет свободных машин или закончились необходимые обезболивающие препараты. Что делать?
Скорая все равно отказалась от выезда. Что делать?
Скорая помощь несет ответственность, если бригада не приехала к человеку на вызов, и он умер от приступа боли?
Скорая помощь приехала, но просит показать рецепт на получение наркотических обезболивающих. Обезболить могут только по рецепту?
Моему родственнику требуется морфин, но бригада скорой предлагает обезболить менее сильным препаратом. Что делать?
Бригада скорой помощи требует денег за обезболивание. Что делать?
В России тяжелая ситуация с обезболиванием. Получить рецепт на наркотический обезболивающий препарат у врача стало легче, чем десять лет назад. Однако некоторые тяжелобольные пациенты до сих пор остаются необезболенными по разным причинам. Потребность в экстренном обезболивании возрастает в праздники, когда поликлиники и специальные аптеки закрыты. Если пациент с болевым синдромом не может самостоятельно получить обезболивание, необходимо вызвать бригаду скорой помощи. Вместе с юристом Алиной Чимбиревой, основательницей компании Melegal, мы изучили законодательную базу и составили советы, которые могут помочь в сложной ситуации.
Имеет ли право скорая помощь отказаться от вызова больного, нуждающегося в обезболивании?
Нет. В приказе Минздрава от 20.06.2013 N 388н сказано, что поводом для вызова скорой помощи могут стать внезапные острые заболевания, состояния, обострения хронических заболеваний, представляющих угрозу жизни пациента, в том числе болевой синдром. Вам не имеют права отказать в обезболивании, если у вас нет выписанного рецепта на получение анальгетиков.
Также в приказе уточняется, что обезболивание пациентов паллиативного профиля наркотическими препаратами осуществляется по месту фактического проживания человека. То есть несовпадение адреса проживания с адресом регистрации не может стать причиной для отказа.
О проведении обезболивания делается запись в карте вызова. Согласно Письму Минздрава РФ от 28 мая 2015 г. «Об организации медицинской помощи пациентам паллиативного профиля» врач скорой помощи должен поставить в известность об обезболивании заведующего подстанцией скорой помощи и руководство территориальной поликлиники для дальнейшего принятия решения об обеспечении пациента наркотическим средством.
Диспетчер говорит, что у скорой помощи нет свободных машин или закончились необходимые обезболивающие препараты. Что делать?
Ссылайтесь на приказ Минздрава N 388н, а также скажите, что вы знакомы с требованиями к «комплектации лекарственными препаратами и медицинскими изделиями укладок и наборов для оказания скорой медицинской помощи», которые регулируются приказом Минздрава от 22.01.2016 N 36Н.
Так, в соответствии с приказом в общепрофильную укладку должны входить наркотические препараты (фентанил и морфин, раствор для инъекций), психотропные лекарственные препараты (диазепам, раствор для инъекций); в укладку специализированную (реанимационную) – наркотические лекарственные препараты (фентанил и морфин, раствор для инъекций), психотропные лекарственные препараты (кетамин, диазепам, мидазолам, раствор для инъекций).
Скорая все равно отказалась от выезда. Что делать?
Прием вызовов скорой помощи осуществляется с обязательной аудиозаписью телефонного разговора (в соответствии с п. 6 правил Приказа МЗ № 388н). Узнайте фамилию диспетчера и сообщите, что в дальнейшем при рассмотрении дела судом или при возбуждении уголовного дела должностное лицо государственного органа вправе истребовать запись, на которой зафиксирован отказ от выезда.
Чтобы сообщить о факте отказа и нарушении прав пациента, позвоните на горячую линию Росздравнадзора по обезболиванию (8-800-550-99-03), на горячую линию Фонда «Вера» (8 800 700-84-36), а также на горячую линию Минздрава по вашему субъекту РФ.
Скорая помощь несет ответственность, если бригада не приехала к человеку на вызов, и он умер от приступа боли?
Если отказ врача бригады скорой медицинской помощи повлек причинение среднего, тяжкого вреда здоровью или смерть, такое деяние квалифицируется по части 2 статьи 124 Уголовного кодекса РФ.
Смерть больного по неосторожности медицинского работника или вследствие причинения тяжкого вреда здоровью наказывается принудительными работами на срок до четырех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься деятельностью на срок до трех лет или бессрочно либо лишением свободы на срок до четырех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься деятельностью на срок до трех лет или бессрочно.
Скорая помощь приехала, но просит показать рецепт на получение наркотических обезболивающих. Обезболить могут только по рецепту?
Нет. Помните, что болевой синдром является угрожающим для жизни состоянием и поводом для вызова скорой медицинской помощи в экстренной форме в соответствии с п. 11 Приказа Минздрава РФ от 20.06.2013 г. № 388н. При выраженном болевом синдроме, который не купируется ненаркотическими обезболивающими средствами, бригада скорой медицинской помощи должна обезболить наркотическим препаратом из тех, что есть в укладке скорой помощи. Решение об обезболивании принимает врач скорой в зависимости от медицинских показаний.
Подтверждать необходимость в обезболивании (предъявлять рецепт на наркотическое средство и психотропное вещество, выписанный по форме № 107/у-НП) необходимо только при получении лекарственного препарата в аптеке.
Моему родственнику требуется морфин, но бригада скорой предлагает обезболить менее сильным препаратом. Что делать?
По словам врача Первого московского хосписа Арифа Ибрагимова, необходимо объяснить врачу скорой помощи, в какой дозировке и как долго больной принимает опиоидные обезболивающие препараты. Однако решение об обезболивании врач имеет право принимать по своему усмотрению. Если препарат не подействует, вы можете снова вызвать скорую помощь. Сохраняйте упаковки от препаратов, полученных от скорой помощи, пока болевой синдром не будет снят. Так вы сможете показать их врачу и объяснить, что они не подействовали.
Бригада скорой помощи требует денег за обезболивание. Что делать?
По возможности зафиксируйте факт требования денежных средств на аудио. Такие требования не правомерны и могут быть квалифицированы как вымогательство взятки (п.«б» ч.5 статья 290 УК РФ). Как только стало понятно, что медицинские работники требуют денег, свяжитесь с оперативным отделом, осуществляющим прием вызовов скорой медицинской помощи, и расскажите о случившемся. Также вы можете позвонить по телефонам горячих линий Минздрава, Росздравнадзора, фонда «Вера» и отделения Минздрава в вашем субъекте РФ.
Если у вас остались вопросы по обезболиванию:
Горячая линия Росздравнадзора по обезболиванию – 8-800-550-99-03;
Горячая линия Фонда «Вера» – 8 800 700-84-36.
Горячие линии по здравоохранению в субъектах РФ.
Источник
Снижение или полное устранение болевого синдрома при травмах и заболеваниях на всех этапах оказания медицинской помощи — одна из важнейших задач медицины в целом и неотложной — в частности.
Использование современных методов анальгезии и фармакологических препаратов позволяет снизить или устранить стрессовые реакции, количество осложнений и смертность пациентов, страдающих выраженными болевыми синдромами.
Нерациональное обезболивание вызывает активацию нейроэндокринной и симпатико-адреналовой системы, нарушая обменные процессы в организме. Создаются препятствия нормализации функций сердечно-сосудистой и дыхательной систем, желудочно-кишечного тракта и психоэмоционального состояния.
Существуют различные определения боли:
- Неприятное ощущение и эмоциональное переживание, связанное с имеющимся или вероятным повреждением тканей или же описываемое пациентом терминами, характеризующими состояния при подобных повреждениях (IASP, 1979).
- Интегрированное понятие, включающее ощущение болевых, ноцицептивных раздражений (от лат. noceo — повреждаю, percepcio — восприятие), эмоционального дискомфорта, вегетативных нарушений и функциональных расстройств.
- Сложнейший «коктейль» чувствительности тела и состояния духа в данный момент, предшествующих привычек, воспитания, культуры, мировоззрения. Ощущение физического или нравственного страдания.
Существуют различные субъективные методы оценки интенсивности боли.
Описательная характеристика боли (Evans С. J. [et al.], 2004)
- Отсутствие боли.
- Покалывание.
- Зудящие боли.
- Онемение.
- Сдавливающие боли.
- Жалящие боли.
- Пульсирующие боли.
- Схваткообразные боли.
- Ноющие боли.
- Жгучие боли.
- Стреляющие боли.
- Колющие боли.
- Пронизывающие боли.
- Скручивающие боли.
Визуальную-аналоговую шкалу оценки боли (Jamison R. N., 1998) можно представить следующим образом: 0 – нет боли, 100 – нестерпимая боль.
Представленные методы оценки боли сводятся к регистрации мнения пациента о своем состоянии, не давая возможности оценить индивидуальные особенности.
Нами была предложена система диагностики и оценки степени тяжести травматического шока на догоспитальном этапе. Поставленная задача достигалась использованием четырех степенной оценки функции 10 клинических и инструментальных показателей 3 систем.
- 0 баллов — рассматриваемый показатель находится в пределах возрастной нормы;
- 1 балл — физиологические параметры в покое отличаются от нормы, но их функции компенсируются органами одной или двух систем;
- 2 балла — компенсация достигается изменениями более чем в двух системах и достигает своего пика;
- 3 балла — срыв адаптации или выключение функции одной или нескольких систем.
Общие принципы анальгезии
- Назначать обезболивание следует лишь тогда, когда распознана природа и причина боли и установлен диагноз. Снятие симптома при неустановленной причине боли недопустимо.
- Продолжительность назначения наркотических средств и их дозы должны определяться индивидуально в зависимости от типа, причин и характера болевого синдрома.
- Монотерапия наркотиками не должна применяться. Наркотик в целях увеличения эффективности должен сочетаться с ненаркотическими средствами и адъювантными симптоматическими средствами различного ассортимента.
- Лечение должно быть по возможности этио-патогенетическим, поскольку при спастической природе боли достаточно назначить спазмолитик, а не анальгетик.
- Назначенное средство должно быть адекватно интенсивности боли и безопасным для пациента, не вызывать выраженных побочных явлений (депрессии дыхания, снижения артериального давления, расстройства сердечного ритма).
Схемы обезболивания на догоспитальном этапе (Рябов Г. А. [и др.], 1983)
- Местная или проводниковая анестезия новокаином области перелома с последующей иммобилизацией конечности.
- Внутримышечное или внутривенное введение наркотических и ненаркотических анальгетиков (фентанил, промедол, морфин, анальгин).
- Применение седативных и антигистаминных препаратов (седуксен, димедрол, пипольфен), а также натрия оксибутирата.
- Использование препаратов для нейролептанальгезии (дроперидол).
- Использование кетамина.
- Использование парообразующих анестетиков (закись азота, фторотан).
Схемы обезболивания на догоспитальном этапе (по А. Г. Мирошниченко, В. А. Михайловичу, 2001)
- Внутривенное введение:
- атропина 0,1% -0,5 мл;
- димедрола 1% — 2 мл;
- седуксена 0,5% — 2 мл;
- кетамина 5% — 1 мл.
- Внутривенное введение:
- атропина 0,1% — 0,5 мл;
- седуксена 0,5% — 2 мл;
- фентанила 0,005% — 2 мл.
По представленным данным видно, что при лечении болевого синдрома принято использовать ступенчатую методику повышения интенсивности действия используемых препаратов по мере возрастания боли.
Назначение нестероидных противовоспалительных препаратов в настоящее время считается первым этапом в лечении болевого синдрома. При назначении НПВП необходим индивидуальный подбор препарата.
Классификация нестероидных противовоспалительных препаратов (Garret R., 2004)
- Неселективные ингибиторы ЦОГ-1 и ЦОГ-2, действующие преимущественно в ЦНС (парацетамол).
- Неселективные ингибиторы ЦОГ-1 и ЦОГ-2 с центральным и периферическим механизмом действия (аспирин и другие НПВП).
- Преимущественные ингибиторы ЦОГ-2 (мелоксикам, нимесулид).
- Специфические ингибиторы ЦОГ-2 (целекококсиб, рофекоксиб, вальдекоксиб).
Лечение выраженного болевого синдрома наркотическими анальгетиками широко распространено в большинстве клиник. Их применяют так же, используя принцип ступенчатости, подразделяя на слабые (кодеин, трамадол) и сильные (морфин, фентанил, промедол, просидол, бупренорфин и др.).
В схеме лечения болевого синдрома все чаще стали использовать адъювантные и симптоматические средства, позволяющие повысить эффективность противоболевой терапии.
Адъювантные средства:
- глюкокортикоиды;
- транквилизаторы бензодиазепинового ряда (диазепам, феназепам);
- антигистаминные средства (супрастин, тавегил, димедрол);
- трициклические антидепрессанты (амитриптилин, имипрамин);
- антиконвульсанты (карбамазепин, клоназепам).
Симптоматические средства:
- спазмолитики (дротаверин, папаверин);
- диуретики (фуросемид);
- антагонисты гистаминовых Н1- и Н2-рецепторов;
- α2-агонист клофелин;
- синтетический аналог лейэнкефалина (даларгин).
В данной статье не затрагиваются вопросы регионарной анальгезии, так как они требуют отдельного рассмотрения.
Учитывая современные тенденции мультимодального подхода к лечению боли, сотрудниками кафедры неотложной медицины КрасГМА совместно с врачами Городской станции скорой медицинской помощи и Городской клинической больницы № 6 применяется схема лечения болевого синдрома на всех этапах медицинской помощи, направленная на разные уровни проведения боли в организме.
Схема лечения болевого синдрома
На догоспитальном этапе, непосредственно на месте получения травмы внутримышечно вводятся ингибиторы синтеза простагландинов – кеторол (при травмах с умеренным болевым синдромом), что позволяет защитить периферические рецепторы и уменьшить травматическое перевозбуждение рецепторов и афферентов. Возможно назначение кеторола с промедолом (при травмах с выраженным болевым синдромом).
На госпитальном этапе, непосредственно в премедикации используется несколько схем, призванных нивелировать психоэмоциональный компонент стрессорной реакции, стабилизировать гемодинамику и микроциркуляторное русло, а также способствовать поддержанию адаптационной активности нейрогуморальной системы на всех этапах анестезиологического пособия.
Период индукции является важным этапом общей анестезии, в том числе и для профилактики болевого синдрома в послеоперационном периоде. Для выключения сознания и памяти применяются барбитураты (тиопентал натрия) или пропофол. Эти препараты используются в виде монотерапии или в сочетании.
Обязательные компоненты анестезии — опиоид (фентанил) и кетамин. Дальнейшее поддержание анестезии осуществляется всеми перечисленными средствами. Как правило, их комбинация позволяет получить стабильный результат.
В послеоперационном периоде лечение болевого синдрома ведется с использованием нестероидных противовоспалительных препаратов — кеторолак (кеторол или кетанов) в дозе 60-90 мг/сут при операциях умеренной травматичности, и совместным применением кеторолака, наркотических анальгетиков (промедол) и даларгина при операциях большой травматичности.
Важным условием является применение нестероидных противовоспалительных препаратов на всех этапах оказания медицинской помощи: непосредственно на месте травмы, в премедикации и после операции, когда развиваются воспалительные процессы.
Применяемые варианты анальгетической защиты пациентов хорошо зарекомендовали себя в практической работе, так как комплексный подход к обеспечению непрерывной защиты от боли позволяет предотвратить развитие болевого синдрома, уменьшить потребность в анестетиках и опиоидах в интра- и послеоперационный период.
Таким образом, лечение болевого синдрома, несмотря на разнообразие применяемых схем и методов, продолжает оставаться проблемой чрезвычайной важности, требующей дальнейшего изучения и улучшения качества и эффективности противоболевой терапии.
Причины недостаточной эффективности анальгезии на догоспитальном этапе (системные):
- недостаточное внимание к повышению эффективности анальгезии на догоспитальном этапе;
- нет анализа применения анальгезии на догоспитальном этапе;
- неподготовленность персонала к проведению современной анальгезии;
- недостаточное финансирование.
Пути повышения эффективности анальгезии на догоспитальном этапе:
- провести анализ применения методов анальгезии на догоспитальном этапе;
- усилить преподавание новых методов анальгезии (ТУ, семинары, круглые столы);
- начать производство анальгетиков нового поколения на территории России.
- улучшить финансирования (создание местных списков лекарственного обеспечения догоспитального этапа);
Схема лечения болевого синдрома на этапах медицинской помощи (по А. А. Любченко [и др.], 2005)
А. А. Любченко, С. А. Скрипкин, Е. А. Попова, А. А. Попов, А. В. Лоленко
2008 г.
Источник
