Краснуха заброшенное здание в ангарске

Заброшенные объекты Ангарска

Мария СУХАНОВА

В конце марта вопрос о ликвидации недостроев был включён в повестку дня заседания депутатской комиссии по бюджету, экономической политике и муниципальному имуществу. Как сообщает администрация АГО, в перечне небезопасных аварийных и незавершённых объектов насчитывается 31 объект, из них 16 — в Ангарске и 15 — на внегородских территориях.

Почему они стоят?

— Почти у всех объектов есть собственники, — прокомментировала нашей газете Наталья БЕЛОУС, председатель депутатской комиссии по бюджету, экономической политике и муниципальному имуществу. — С ними, то есть с собственниками, ведется планомерная работа. Например, по обеспечению безопасности объекта.

В ответе на наш официальный запрос в администрацию содержится следующее: «В комитете по управлению муниципальным имуществом администрации АГО сведения в полном объеме об аварийных и незавершенных строительством объектах отсутствуют». В муниципальной собственности АГО находятся три объекта незавершенного строительства. Это здание школы в 7а микрорайоне, которую достраивают. Сдать школу планируют уже к 1 сентября 2019 года. Также планируют довести до ума и здание детского сада в 17 микрорайоне, дом 15.
Третий объект на балансе администрации АГО – здание бывшего детского сада в микрорайоне Новый-4. Ведется работа по взысканию с бывшего арендатора ООО «Сибирский простор» ущерба, нанесенного зданию, в размере 967 тысяч 892 рублей.

Ангарские сталкеры

Всё! Будто бы больше в городе нет заброшек. Мы решили сами найти такие объекты в Ангарске. Нашим провожатым выступила 20-летняя студентка 2 курса ИрНИТУ. Девушка окончила художественную школу, её будущая профессия «техническая, художественная обработка материалов», проще говоря, ювелирка. Любит рисовать, летом ходит на Ангарские Арбаты. Имя попросила не называть. Она рассказала:
— Исследование заброшенных или недостроенных зданий называется сталкерством (из книги братьев СТРУГАЦКИХ «Пикник на обочине». — Прим. ред.). Цель… Я испытываю огромное удовольствие находиться там, где давно не появлялись люди. Сначала это были городские заброшки, со временем расширила границы, вышла за город.

Где они находятся

Всем известная «краснуха» — недостроенное здание политпросвещения в 7а микрорайоне, официально принадлежит Министерству образования РФ, находится в управлении АнГТУ. У учебного заведения нет возможности достроить здание. Но при этом университет должен огораживать и закрывать доступ для посторонних лиц на территорию недостроя.

— Поиск – самое сложное в сталкерстве, — говорит девушка. — Я частенько находила лишь фотки. По ним через спутниковые карты определяла местонахождение интересующего меня объекта.

Второй объект – летний кинотеатр в парке им. 10-летия Ангарска. После пожара, случившегося в конце 1990-х, от кинотеатра остались руины. По нашей информации, здание находится в частных руках.

ДК «Дружба» в Цемпоселке. Здание давно не эксплуатируется, разрушается, а значит, небезопасно. В этом году в бюджете городского округа предусмотрены средства на снос здания, сообщили нашей газете в пресс-службе администрации АГО.

Здание бывшего профтехучилища № 8. Образовательное учреждение закрыли ещё в 2010 году. Обещают — здание после ремонта станет филиалом одной из ближайших школ. По словам Натальи Белоус, здание охраняется и даже составлен проект по его ремонту.

И бывший кинотеатр «Ангара» в Майске. Построенный в 1949 году, он стал первым кинотеатром нашего города. В 1980 году его закрыли, а помещение передали Художественному фонду. Туда въехали ангарские художники. Кончилось тем, что «Ангара» сгорела. Сейчас это просто закопченные стены.

На заброшенных объектах девушка находит интересные вещи: пули, чертежи, даже паспорта. Небольшая коллекция вещей у неё есть с каждой заброшки.

Что там ждёт

На самом деле от этой романтики одни проблемы. Молодежь, которая собирается на заброшенных объектах, часто травмируется. Да и вообще, что только не происходит в таких местах. Наша рассказчица говорит, что каждый раз с замиранием сердца входит на каждый объект.

— Никогда не знаешь, что ждет. Я, конечно, вооружена: шокер, нож и, как правило, аптечка, — показывает рюкзак девушка. — Но кто знает, мало ли что может случиться. Хожу одна. Как-то пробралась в туберкулезку, в 208-м квартале, и там, на крыше, нос к носу столкнулась с компанией бомжей. Бомжи сидят, костерок у них трещит… Я удивляюсь, как их не услышала. Попросили у меня сигаретку, а я не курю.

Однажды наш гид шла по пустынной территории заброшенного объекта на промплощадке, никакую опасность не чуяла, трава высокая. И тут её окружили собаки! Около 30 особей, если не больше. Все лают, рычат. И как назло у девушки шокер разрядился. Она растянула кофту, чтоб казаться больше, и медленно начала уходить.

— Хорошо, что в кармане зажигалка была, трава сухая, вот я иду и за собой траву поджигаю. Собаки испугались, начали разбегаться. Одна приставучая все хотела за ногу меня схватить, дернешь ногой — отбежит, потом опять за тобой идет, ну а потом к своим убежала. А я по дороге — и подальше от этого места, — вспоминает наша рассказчица.

В этом-то и есть главная проблема ангарских недостроев. Для общества это потенциальная угроза. Ведь сюда лезут наши дети, начитавшись книжек, в поисках романтики и колоритного места для фотосессии. А заканчивается все травмами. Это в лучшем случае.

На фото: Здание политпросвещения, или в народе просто «краснуха», — самая популярная «заброшка» Ангарска.

Материал к публикации подготовил

Администратор сайта .

À â 2003 ãîäó îí îáàíêðîòèëñÿ, áûë ïðîäàí è ñòðåìèòåëüíî çàêðûëñÿ. Òîãäà îáñóæäàëèñü âàðèàíòû ñïàñåíèÿ ñàíàòîðèÿ (ïëàí, íàïðèìåð, áûë ó êëèíèêè Ìåøàëêèíà), íî âñå îíè âûãëÿäåëè ìåíåå âåðîÿòíûìè, ÷åì ïðîäàæà çåìëè ïîä êîòòåäæè. Íî â èòîãå íå ïðîèçîøëî íè÷åãî: ñåé÷àñ íåÿñíî äàæå, êîìó ïðèíàäëåæèò ì¸ðòâàÿ «Ðå÷êóíîâêà».

Åù¸ â 50 ìåòðàõ îò ãëàâíîãî êîðïóñà ñòîèò äâóõýòàæíîå çäàíèå 1950-õ ãîäîâ. Îíî ñîõðàíèëîñü ëó÷øå.  ëó÷øèå âðåìåíà íàä âõîäîì áûëà âûâåñêà «Áàð, áèëüÿðä, øàõìàòû, íàðäû». Âíóòðè ñîõðàíèëèñü ïðåòåíäóþùèå íà ðîñêîøü îáîè 1990-õ ãîäîâ, íà áîêó ëåæàò ïîêîð¸æåííûå õîëîäèëüíèêè.

Çäàíèå àäìèíèñòðàöèè âíóòðè ÷àñòè÷íî ïîëíîñòüþ ðàçðóøåíî, à ÷àñòè÷íî — íåïëîõî ñîõðàíèëîñü. Îäíà êîìíàòà öåëèêîì çàâàëåíà áóìàãàìè. Çäåñü òîëñòûì ñëîåì ëåæàò ãàçåòû íà÷àëà «íóëåâûõ», íàãðàäíûå ãðàìîòû, áëàíêè, îòïå÷àòàííûå íà ìàøèíêå, ìåòîäè÷êè ïî êóëüòóðíîìó îòäûõó â ñàíàòîðèè è ïðî÷àÿ ìàêóëàòóðà.

Âîçëå åù¸ îäíîé çàáðîøåííîé, à êîãäà-òî æèëîé ïÿòèýòàæêè — çàðîñøèé ôîíòàí ïîçäíåñîâåòñêîé ïîñòðîéêè.

Íàì ïåðåáåãàåò äîðîãó ÷¸ðíûé êîò, íå îòçûâàåòñÿ íà êèñ-êèñ, íûðÿåò â ïîäúåçä ïÿòèýòàæêè è óäàëÿåòñÿ îò íàñ ïî ò¸ìíîìó êîðèäîðó ñ ÷àñòè÷íî ðàçîáðàííûì ïîëîì. Êñòàòè, ýòî ïåðâûé âñòðå÷åííûé íàìè ìåñòíûé æèòåëü: ñëåäîâ áûòà áåçäîìíûõ ïî÷åìó-òî íå ïîïàäàåòñÿ.

Ñ îäíîãî òîðöà ê ïÿòèýòàæêå ïðèëåãàåò äâóõýòàæíîå çäàíèå. Âíóòðè íà ïåðâîì ýòàæå — îñòàòêè êàññîâîé áóäêè è ãàðäåðîáà, à ïîòîì — áîëüøîé çàë. Êàæåòñÿ, ìû íàøëè êëóá ñàíàòîðèÿ. Íà âòîðîì ýòàæå, ñóäÿ ïî ôîòîîò÷¸òàì äåñÿòèëåòíåé äàâíîñòè, äîëæåí áûë áûòü êèíîòåàòð. Íà òåõ ôîòîãðàôèÿõ — ðÿäû êðåñåë è âàëÿþùèåñÿ íà ïîëó ïë¸íêè.

Ðóèíû íå âûõîäÿò èç ìîäû ïîñëåäíèå ëåò äâåñòè. Äî ýòîãî ÷åëîâå÷åñòâî îòíîñèëîñü ê íèì ñ òðåçâîé ïðàêòè÷íîñòüþ, ðàñòàñêèâàÿ àíòè÷íûå õðàìû è âñÿêèå êîëèçåè íà ñòðîéìàòåðèàëû.

Íî íà÷èíàÿ ñ XVII–XVIII âåêà «çàáðîøêàìè» íà÷àëè àêòèâíî èíòåðåñîâàòüñÿ — ïðè÷¸ì íå ïüþùèå è êóðÿùèå ïîäðîñòêè ñ áàëëîí÷èêàìè êðàñêè, à ïðèëè÷íûå ëþäè: æèâîïèñöû, ìûñëèòåëè è ïîýòû. Ðàçâàëèíû (è íàñòîÿùèå, è èñêóññòâåííûå, ïðèäóìàííûå äëÿ óêðàøåíèÿ ñàäîâ è ïàðêîâ) ñïîñîáñòâîâàëè èõ ðàçìûøëåíèÿì î áðåííîñòè âñåãî ñóùåãî. À òàêæå îá èñòîðèè, ïîëèòèêå è îáùåñòâåííîì óñòðîéñòâå. Âåäü äâîðöàì êàêèõ-íèáóäü äðåâíèõ èìïåðàòîðîâ, êîòîðûå ñòðîèëè èõ ñ ðàñ÷¸òîì, ÷òî îíè áóäóò ñòîÿòü âñåãäà, íî â èòîãå íå ïîìîãëè íè áîæåñòâåííîå ïîêðîâèòåëüñòâî, íè äàæå çàïðåò íà ïðîñìîòð òåëåïåðåäà÷ ïîñëå 23:00.