Смотреть фильм кори ишкамба

Вероятно, желая успокоить Кори Ишкамбу, мастер мягко сказал:

– Я ведь только пошутил. Мало ли дадите, много ли, дядюшка Кори, все равно приму ваши деньги с признательностью и буду считать их благословенными.

Кончив брить голову Кори Ишкамбе, парикмахер сиял с его шеи полотенце и стряхнул волосы в ящик. Он собирался повязать полотенце снова, чтобы, смочив голову, соскоблить бритвой грязь с кожи, но Кори Ишкамба остановил его:

– Не надо, подровняйте немного усы, и хватит. Мне некогда, я спешу!

– Торопитесь на чьи-нибудь похороны? – спросил мастер.

– Нет, – не поняв скрытой иронии, возразил Кори Ишкамба. – Если и случится попасть сегодня на похороны, то не раньше полудня. – Он взглянул на стенные часы. – А сейчас всего десять.

– Что же за неотложное у вас дело? Спешите незваным гостем на чью-нибудь свадьбу?

Кори Ишкамба опять не заметил издевки. Он ответил серьезно и спокойно:

– Дело в том, что как раз в это время в банке завтракают. Стоит опоздать, и я лишусь вкусного сладкого чая.

Весь этот разговор вызвал у меня сильное недоумение. У этого человека несколько собственных худжр в медресе, – рассуждал я, – почему же он экономит даже ничтожную мелочь на бритье, рассчитывает на дары, раздаваемые на похоронах незнакомых ему людей? А если он нищий и мой приятель просто подшутил надо мной, сказав, что он может сдать худжру, как же в таком случае Кори Ишкамба притязает на знакомство со служащими банка, даже ходит к ним пить чай?.. Ну, да ладно, если даже приятель решил разыграть меня, все равно тип мне попался презабавный. Стоит понаблюдать за этим человеком, узнать его повадки, послушать его разговоры. Для меня, любителя разгадывать странные характеры, это настоящая находка. Не беда, если у него нет худжры или он не захочет сдать ее, – он и сам по себе представляет для меня большой интерес. Послежу за ним, выясню, что за птица. Разговор о жилье послужит поводом для знакомства.

Кори Ишкамба еле дождался, пока мастер кончил подстригать ему усы. Едва тот снял с его шеи полотенце, как толстяк, сопя, поднялся со скамейки, схватил свою чалму, напялил на голову и поспешно вышел.

– Эй, дядюшка Кори, а деньги! – закричал ему вслед парикмахер.

Но Кори Ишкамба, не останавливаясь, бросил через плечо:

– В следующий раз заплачу сразу за два бритья. – И он так быстро скрылся в толпе, что мне пришлось отказаться от мысли познакомиться с ним в этот раз.

Долго еще бродил я потом по улицам вдоль лавок, но увидеть его мне так и не довелось.

III

На другой день, после того как я наблюдал за Кори Ишкамбой у парикмахера, я решил поискать его и непременно с ним познакомиться. Обойдя водоем Диванбеги, я попал на улицу торговцев тканями, которая тянулась от водоема и мечети Диванбеги на восток. Внимательно оглядев улицу до самого перекрестка и не найдя того, кого искал, я отправился дальше, к рядам торговцев фарфором. Ряды эти, начинаясь от улицы продавцов тканями, тянулись к северу.

Не пройдя и десяти шагов, я увидел Кори Ишкамбу; он сидел на суфе у лавки продавца фарфора. Пройдя немного дальше, я также присел у закрытой лавки на другой стороне улицы и, не подавая вида, что интересуюсь Кори Ишкамбой, стал следить за каждым его движением, как кошка, подстерегающая мышь.

Толстяк и хозяин лавки пили чай. Мимо проходил торговец лепешками. На голове он нес корзину, в руках – другую. Зазывая покупателей, лепешечник кричал:

– Горячие, горячие, руки обжигают! Не из муки они – из чистого сахара, замешаны не на воде – на масле, не отведаете – пожалеете!

Кори Ишкамба подозвал его, выбрал две лепешки и, не опрашивая о цене, не торгуясь с продавцом, положил их на лежавший перед хозяином круглый веер от мух. Потом, словно бы намереваясь уплатить, сунул руку в карман, пошарил, но денег не вытащил. Не смущаясь, разломил лепешку, говоря хозяину лавки:

– Братец, у меня не оказалось мелких денег, сделайте милость, уплатите за лепешки!

И, не дожидаясь ответа, приступил к еде. Хозяин лавки остолбенел от удивления. Посмотрел сначала на Кори Ишкамбу, потом на лепешки, наконец осведомился у продавца о цене, почесал затылок и, вынув из ящика деньги, отпустил лепешечника.

А Кори Ишкамба не зевал – взгляд его прикован был к вееру. Он брал куски лепешки и, складывая вдвое и втрое, запихивал в рот.

Торговец фарфором сообразил, что Кори Ишкамба не думает предлагать ему лепешку и скоро от нее ничего не останется. Поэтому взял поскорее кусок и, сунув в рот, запил чаем. Увидев это, Кори Ишкамба так набил рот, что не в состоянии был вымолвить слово. Знаком показал торговцу, чтобы тот скорее допивал свой чай и наливал ему. Ведь он, бедняга, не мог без чая проглотить застрявшую в горле пищу. Указывая одной рукой на чайник, другую Кори Ишкамба положил на последний кусок лепешки, оставшийся на веере, боясь, как бы он не достался его сотрапезнику.

Торговец одним глотком выпил остывший чай и налил Кори Ишкамбе. Протянув ему пиалу, он с насмешливой улыбкой стал наблюдать, как управляется Кори Ишкамба с остатками лепешки. Тот подул на чай, отхлебнул немного и с трудом сделал глоток. Освободив немного рот, он отправил туда последний кусок. Допив чай, Кори Ишкамба отставил пиалу, встал с места и, ни слова не говоря, пустился в путь.

Я – за ним.

Не успев пройти и двадцати шагов, Кори Ишкамба снова присел, на этот раз у лавки торговца сундуками. К сожалению, около этой лавки не оказалось подходящего места для наблюдения – мне пришлось пройти немного дальше. Уголком глаза я видел, что хозяин расположился в глубине лавки, за поставленными на ребро счетами. Перед ним, видимо, лежало что-то съестное, он завтракал, закрывшись счетами от прохожих. Но разве могла укрыться еда от острого, как у галки, глаза Кори Ишкамбы. Не мешкая, присел он на пороге лавки и протянул руку за счеты. Как ни прятал сундучник свою еду, Кори Ишкамба сумел принять участие в его завтраке.

Я не слышал, как и о чем они говорили, но подозреваю, что на беседу время не тратилось, слишком поглощен был Кори Ишкамба принятием пищи. И вряд ли я ошибся, – едва хозяин лавки поднял счеты и отложил их в сторону, Кори Ишкамба встал, и отправился дальше.

* * *

Кори Ишкамба вошел в маленькую крытую улочку между рядами торговцев фарфором и москательщиков. Здесь торговали тюбетейками и шелковыми тканями. Я тоже завернул туда и быстро зашагал за Кори Ишкамбой, стараясь не отставать от него. Он остановился возле лавки продавца тюбетеек.

– Ну, продали вы мои тюбетейки? – спросил он.

Этот вопрос Кори Ишкамбы поверг меня в еще большее изумление. Человек, который, как нищий, старается получить кусок ткани на похоронах не известных ему людей, который незваным является на свадьбы, чтобы угоститься там пловом, человек, который водит близкое знакомство со служащими банка, теперь оказался не то мастером по вышиванию тюбетеек, не то перекупщиком. Желание подслушать разговор было слишком велико, и я позабыл об осторожности, подошел поближе и встал за спиной Кори Ишкамбы.

– Нет, еще не продал! – ответил ему продавец тюбетеек.

Кори Ишкамба посмотрел на продавца с недоверием.

– Наверное, продали, а деньги пустили в оборот!

– Уж больно вы подозрительны, дядюшка Кари, – с раздражением проговорил торговец и, нагнувшись, достал с одной из полок, закрытой занавеской, сложенные стопкой тюбетейки. Положив товар перед Кори Ишкамбой, он спросил:

– Ваши это тюбетейки?

Когда Кори Ишкамба подтвердил, что тюбетейки действительно его, торговец, подтолкнув к нему стопку, заявил:

– Забирайте их! Уносите! Не желаю я в награду за услуги терпеть оскорбительные намеки и упреки!

Кори Ишкамба сразу же стал извиняться:

– Что вы, что вы, я верю вам, я просто пошутил, а вы вот приняли мою шутку всерьез и даже рассердились!

Справка была выдана после того, как 7 октября актеры были задержаны сотрудниками милиции за ношение бороды. В ОВД города Канибадама задержанным заявили, что они должны состояться в специальном учете. Узнав, что актерам ношение бороды необходимо для роли в театре, их отпустили домой и обещали выдать справку, которая позволит гулять по городу с бородой.

Актеры Хушнуди Дадо, Фаррух Ваитов и Фарход Тухташов играют роли в спектакле «Смерть ростовщика», поставленый по одноименной повести Садриддина Айни. В этой повести создан колоритный образ ростовщика ханжи, лицемера и скряги Кори Ишкамба, отвратительного стяжателя и эксплуататора, имя которого стало таким же нарицательным, как Плюшкин, Иудушка Головлёв, Гобсек, и в то же время имеющим национальные таджикские черты.

Молодые актеры после окончания Института искусств в Душанбе в поисках работы уехали в Россию и весной, получив приглашение на работу в театре, вернулись в Канибадам, сказал директор театра Гайратджон Кодиров. «Смерть ростовщика» — их дебют в театре. Хушнуди Дадо играет главную роль — скряги Кори Ишкамбы, а Фаррух Ваитов и Фарход Тухташев – учеников медресе.

Сами актеры в беседе с нами признались, что после премьеры не раз были остановлены сотрудниками местной милиции за ношение бороды.

Напомним, в 2009 году в Таджикистане были установлены нормы бороды для мужчин, работающих учителями. Отращивать бороду позволялось преподавателям старше 50 лет, а ее длина не должна была превышать трех сантиметров.

По словам священнослужителей, длина бороды у последователей ханафитского мазхаба не должна превышать один сжатый кулак. Такая норма ношения бороды была установлена Советом улемов Таджикистана в ноябре 2012 года. Тогда в Исламском центре Таджикистана, при котором действует Совет улемов, заявили, что норма установлена по просьбе Комитета по делам религии Таджикистана.

Два года тому назад в Таджикистане началась кампания против бородатых. По всей стране сотрудники милиции задержали тысячи мужчин c растительностью на лице. После установления личности и снятия отпечатков пальцев, задержанным насильно сбривали бороды. Несогласным угрожали штрафом в 150 сомони. В Хатлонской области местные власти принудительно сбрили бороды почти 13 тысячам мужчин.

МВД Таджикистана отрицало причастность к этой кампании, заявив, что руководство ведомства не давало распоряжений по данному вопросу. В конце апреля того года правоохранительное ведомство сообщило, что двое сотрудников милиции были наказаны за насильственное сбривание бород у граждан.

По мнению местных наблюдателей, действия властей, направленные против ношения бороды, проводятся в рамках борьбы с радикализацией общества и сохранения светской формы правления. Власти Таджикистана обеспокоены ростом экстремистских настроений в обществе, вступлением молодежи в ряды экстремистских группировок и ростом террористических угроз, в том числе связанных с появлением у южных границ страны боевиков запрещенной в ряде стран группировки «Исламское государство».

В тоже время правозащитники называют принудительное сбривание бороды вмешательством в личную жизнь граждан. В одном из своих докладов о правах человека в мире Госдепартамент США раскритиковал руководство Таджикистана за создание ограничений в отношении граждан с растительностью на лице. В документе, в частности, отмечалось, что хотя в республике официального запрета на ношение бороды нет, с такой проблемой зачастую бородачи сталкиваются при трудоустройстве.