Психологические причины язвенного колита
Язвенный колит – хроническое воспалительное заболевание кишечника, протекающее в виде приступов и приводящее в выраженных случаях к его изъязвлению. Полноценные ремиссии возможны, в том числе при проведении медикаментозной терапии. Воспаление начинается почти исключительно в прямой кишке и распространяется как непрерывный процесс вверх по кишечнику с разной степенью охвата стенки толстой кишки.
Симптоматика.
Основные симптомы язвенного колита – кровавые поносы и схваткообразные боли. При тяжёлых обострениях отмечаются лихорадка, системные изменения и уменьшение массы тела.
Эпидемиология.
Частота язвенного колита составляет от 80 до 117 на 100 000 населения. На протяжении последних 50 лет в России этот показатель постоянно возрастал, а в последующие годы стабилизировался. Болезнь поражает примерно в равной степени мужчин и женщин и манифестирует преимущественно в возрасте 20–30 лет, но может возникать также у детей и у стариков.
Этиология.
Причина язвенного колита неизвестна. С учётом полиэтиологического генеза в центре внимания находятся всё же патогенетические иммунные процессы типа аутоиммунного заболевания, в возникновении которого участвуют и психические факторы. Учитывая нарастание частоты болезни в 20-21 веке, следует думать о влиянии питания или окружающей среды. О наследственном влиянии свидетельствуют близнецовые исследования, которые показали конкордантность у 0,46% однояйцовых близнецов, а также двадцатикратное повышение риска заболевания среди родственников. Однако в целом риск невелик – от 1 до 2%. Примечательно, что у родственников больных с колитами часто отмечается болезнь Крона и наоборот. Эти данные свидетельствуют о наследственном характере болезни.
Ситуация заболевания и картина личности.
Язвенный колит относится к заболеваниям, при которых уже на ранних этапах обнаруживается обусловливающая их (с психосоматических позиций) ситуация. У 24 из 36 больных отмечалось непосредственно перед началом заболевания тяжелые переживания в связи с такими обстоятельствами, как смерть близкого человека, утрата сексуального партнера или разлука с близкими людьми, а также с такими ситуациями, как смена привычного жилья, переезд на другое место жительства, хирургические операции.
Автор подчёркивал связь этих переживаний с болезненной реакцией в виде печали, т е прежде всего с недостатком изживания печали, а также особенно сильную тенденцию к привязанности. К истинному изживанию печали относятся интенсивная эмоциональная реакция и психическая переработка утраты, которая охватывает как прошлые, так и текущие переживания. Примечательно, что и нормальные реакции печали участвуют в формировании психосоматических нарушений с желудочно-кишечными симптомами. Линдеманн считал язвенный колит соматическим эквивалентом и частью неудачного изживания разлуки и печали.
В отдельных случаях можно четко проследить, как отрицаются переживания разрыва и утраты из-за их психической значимости.
Больной 20 лет, вырос без отца, который умер еще до его рождения Он был очень привязан к брату, который был на 4 года старше его. Однажды ночью мать разбудила его и сообщила, что его старший брат погиб в аварии на мотоцикле. Он лег в постель и продолжал спать. Когда на следующее утро он проснулся и пришел к завтраку, он удивленно спросил, почему его мать, братья и сестры сидят за столом такие подавленные, почему они опустили головы. Он полностью вытеснил из сознания гибель брата, который заменил ему отца. В течение последующих дней и недель у него не было никакой эмоциональной реакции. Он не проронил ни слезинки на похоронах, безучастно вернулся к своей работе. Через 5 дней после гибели брата у него развился тяжелый язвенный колит, который через несколько месяцев привел его в стационар
Такие же факторы встречаются при рецидивах. Так, Энгель в 24 из 30 случаев отмечал переживания разлуки при возобновлении симптоматики болезни в ситуациях подавленной агрессии и гнева. Кроме того, описаны ситуации, связанные с повышенными требованиями к пациенту или с необходимостью самостоятельной деятельности. Эти ситуации также можно рассматривать в плане утраты безопасности и как уход от зависимости, которая до этого гарантировала защищенность. Как и при других психосоматических заболеваниях, при язвенном колите наряду с явно зависимыми больными описываются активно сверхкомпенсированные и псевдонезависимые больные.
Следует также иметь в виду, что на описания заболеваний, на их интерпретацию и толкование полученных данных оказали влияние подбор пациентов с психоаналитических позиций, специальность врача и высказывания больных. Врачи-психотерапевты, которые обращают внимание на настроение и личность своих больных, описывают у части больных с язвенным колитом инфальтильные черты и нарциссические структуры. Однако другие специалисты подчеркивают, что при этом заболевании они не смогли обнаружить повышенной частоты отягощённости в ситуации развития болезни и что они не нашли у своих пациентов никаких нарушений личности или выраженных личностных расстройств.
При тяжёлом и хроническом течении болезни возникает закономерный вопрос, не меняют ли существенно болезнь и переживание ее наличия само психическое состояние больного и его общая жизненная ситуация. По меньшей мере при этом можно выявить существовавшие до болезни черты личности, такие, как зависимость, беспомощность и регрессия, которые отмечаются затем в острой и хронической фазах лечащими врачами, в том числе психотерапевтами.
Больная 35 лет в течение 5 лет страдает язвенным колитом, при котором возникают приступообразные обострения с кровянисто-слизистыми поносами. Данные подтверждены рентгенологически. Медикаментозная терапия, включая прием кортикостероидов, давала лишь кратковременное улучшение. Впервые за психосоматической помошью больная обратилась в 1990 г. Тогда она находилась в выраженной эмоциональной зависимости от родителей, будучи старшей из шести братьев и сестер, у нее отмечалась почти мазохистская форма привязанности к отцу, который всех женщин оценивал очень низко. До 16 лет она мочилась в постель, не приобретя никакой профессии и в браке, заключенном, когда ей было 23 года, не обрела самостоятельности. Ее муж был молчаливым, неэмоциональным, не ценил ее деятельность в семье и не понимал ее интересов.
Болезнь возникла в тот период, когда пациентка была обременена домашним хозяйством и двумя детьми, чем была все больше недовольна, мечтала бросить семью и жить самостоятельно благодаря собственному заработку. При начавшейся в стационаре и продолженной амбулаторно групповой терапии она проявила себя оживленной и интеллигентной участницей терапевтического процесса. У нее наступило улучшение, но затем, к концу лечения, возник тяжелый рецидив. При последующем амбулаторном лечении методом индивидуальной глубинно-психологической терапии ее состояние снова стабилизировалось, но рецидивы возникали всякий раз, когда предстояло окончание курса психотерапии. Это приводило к необходимости повторения интенсивного амбулаторного и стационарного лечения. После 8 лет лечения привязанность пациентки к терапевтам и клинике ослабела. Она писала психотерапевту два раза в год о своем состоянии, у нее не было поносов и при ректоскопическом обследовании не выявлялось никакой патологии.
В течение 20 лет рецидивов не было. Женщина уже не испытывает страха перед возобновлением болезни. Все эти годы она получала медикаментозное лечение. В острых состояниях ей приходилось назначать кортизон, позже она много лет принимала сульфасалазин, который легко переносила, и в результате ее состояние стабилизировалось. Наконец она сообщила, что уже 3 года не принимает лекарств и остается здоровой.
На письменный запрос теперь уже 55-летняя пациентка сообщила о своем психическом состоянии: изменились ее внутренние установки и ее отношение ко второму мужу. После того, как дети ушли из дома, она добровольно взялась за работу, организовала и проводила компьютерное обучение молодых женщин, затем подготовила курс риторики. Поскольку руководитель компании перегрузил ее работой, она ушла и теперь руководит группой женщин, которые занимаются благотворительностью. Со вторым мужем у нее много общих интересов, они много путешествовали, 2 года посещали школу танцев, но самое главное, «что мы теперь можем, так это разговаривать друг с другом. Мой муж не слишком хорош, он часто склонен к упрекам, но все же теперь лучше, чем в начале нашего брака, когда каждый из нас имел только свои интересы» Глядя на ее инициативность и появившиеся у нее силы, можно себе представить, сколько сил было подавлено заболеванием.
Психотерапевтические формы лечения.
Предлагается большое количество методов лечения. В наших центрах “Белая комната” используется терапия основанная на мезопсихологии. Метод используется как в групповом, так и индивидуальном режиме. Возможен курс онлайн-терапии.
Вначале исправляются ошибки мышления, затем анализируется и корректируется эмоционально-чувственные уровни. Далее, мы работаем с четвертым уровнем психики и в заключении рассматриваем проблемы ядра личности. По опыту онлайн общения с людьми страдающими НЯК могу утверждать, что облегчение психологического состояния и телесных проявлений болезни наступает через 5-10 консультаций.
Пациентка 33 лет, менеджер торговой компании, на первых сеансах групповой терапии сказала о самой себе: «Я всегда должна иметь рядом с собой кого-то, кто меня понимает. Мне стало хорошо только тогда, когда я болела и муж обо мне так заботился: каждый вечер приходил в больницу, покупал мне всё, что только мог. Я не могу без мужа. Он хочет, чтобы я вернулась домой, а я не хочу уходить из больницы, так как думаю, что дома я буду более одинока. Если муж захочет со мной развестись, я уйду к маме. Мой муж найдёт себе тогда здоровую женщину. Я должна всегда иметь около себя врача, я должна его постоянно спрашивать, буду ли я здорова. Мне поможет только доктор Н., который меня уверил в том, что я буду здорова и он мне в этом поможет».
При язвенном колите обсуждается вопрос о необходимости очень раннего начала аналитической (основанной на эмоциональной зависимости) терапии, т.е. таких вариантов психотерапии, которые дают чувство безопасности и защиты. Раскрывающая терапия при выраженной тяжести клинической картины часто имеет лишь ограниченные возможности. Собственные мотивации больного, его не всегда достаточное благоразумие и хронизация внешней и внутренней жизненных ситуаций обычно затрудняют доступ к больному. Врачи и психологи, которые реализуют психотерапевтические отношения с больным, должны себе ясно представлять, что при определённых вариантах течения заболевания и при появлении регрессивных тенденций следует предусматривать более длительное лечение.
Пациент 21 года, служащий из рабочей семьи, дружил с девушкой из семьи академика, с которой он был знаком в течение года. Она была лучше образована и занимала более высокое социальное положение. Молодой человек довольно болезненно воспринимал её попытки помочь ему, а также просьбы, чтобы он поменьше курил, и рассматривал их как стремление «держать его под каблуком». Через несколько дней после того, как девушка предпочла ему другого юношу (как он полагал, из-за его простого происхождения и его профессии), у него появились признаки тяжёлого язвенного колита. После многонедельного стационарного лечения у него появилась тяга к «шикарной жизни»: алкоголь, беспрерывная смена автомашин, покупаемых в кредит, бесчисленные поверхностные знакомства с девушками. Он стремился привязать девушку к себе, чтобы затем внезапно порвать с ней. Через 8 мес. он серьёзно влюбился в девушку, которая была старше его на 2 года. Когда и эта связь разорвалась, у пациента развился повторный тяжёлый приступ болезни.
Среди особенностей личности и поведения следует отметить, что он был шумным, многоречивым, стремился господствовать над другими. В работе был честолюбив, старался получить признание, выполняя сверхурочные задания. Большие заработки для него – это сила и самостоятельность. В начале стационарной групповой терапии пациент отрицал наличие каких-либо конфликтов и душевных трудностей. Психологические связи с болезнью он вначале также отвергал. Лишь в процессе полуторагодовой терапии, которую он то и дело угрожал прервать (несомненно, чтобы избежать страха перед возможной зависимостью), пациент стал обнаруживать и понимать свою мягкую, зависимую и чувствительную натуру. Но он всё ещё не мог сообщить группе о своём желании установить связи и быть зависимым. К концу групповой терапии у пациента возник лёгкий рецидив, так что пришлось на некоторое время подключить индивидуальные психотерапевтические беседы.
Для большинства больных необходима поддерживающая психотерапевтическая канва, сопутствующая лечебному курсу, причём эти элементы психотерапии следует включать самому лечащему врачу-терапевту. Решающим для преодоления болезни является чувство врачебной поддержки, особенно после окончания рецидива и при возвращении надежды на выздоровление. Столь же важной является роль семейной среды и предоставляемой ею «социальной поддержки». Социальные влияния в плане сохранения работы и оказания в этом содействия также имеют большое значение.
Составленные группы самопомощи в последние десятилетия приобретают всё большее значение и оказывают положительное влияние на больных. Группы самопомощи «”болезнь Крона/язвенный колит”» желательно иметь в каждом городе России.
В последние годы в этих группах апробированы невербальные и соматоцентрированные методики. Аутогенная тренировка, функциональное расслабление всё чаще замещают обычно проводившееся при язвенном колите прежде лечение гипнозом. Лечащему врачу остаётся только выбирать, какой из методов больше подходит больному, соответствует его психологической настроенности и социальному положению, учитывая при этом необходимость создания установки на длительный курс лечения.
Источник
ПазлыНЯК — хроническое воспалительное заболевание толстого кишечника. Хроническое – значит на всю жизнь, но с периодами относительного “затишья”. Что еще нас с вами сопровождает постоянно и практически не меняется на протяжении всего длинного пути? Да, это наш характер.
Психосоматика как причина возникновения НЯК уже давно изучается высшими умами этой планеты. В наше время невозможно жить совсем без стрессов, согласитесь. Но вот насколько близко вы подпустите к своему сердцу ту или иную ситуацию?
В результате сильного стресса в организме повышается уровень муколитического фермента лизоцима, который растворяет защитный слизистый слой толстого кишечника. Стенка кишки становится более уязвимой для фермента трипсина (фермент, разлагающий белки), присутствующего в содержимом кишечника.
Как правило, люди с НЯК – интроверты. Интроверт – человек, которому свойственно самокопание, излишняя чистоплотность, минимализм. Такие люди предпочтут тихое место какой-нибудь вечеринке, почитают книгу нежели встретятся с друзьями. Они опрятны, пунктуальны, любят порядок, строго придерживаются определенных правил; чувствительны и ранимы. Если что-то идет не по плану, интроверта это очень сильно печалит, приводя к сильному стрессу.
Одна из теорий возникновения НЯК: заболевание возникает после тяжелого стресса на фоне тревожной субдепрессии. Дефекация с примесью крови усиливает тревогу; нарастают опасения за собственное здоровье и благополучие близких. Из-за навязчивого страха диареи больные НЯК опасаются выходить из дома. Это приводит к развитию чувства тревоги, страха смерти; возникают астения и апатия.
Проявления НЯК и его рецидивы связывают с недостаточностью изживания печали по поводу утраты значимой ценности у лиц с повышенной привязчивостью, к коим и относятся вышеупомянутые интроверты. Есть мнения, что НЯК – это результат длительного конфликта между задерживанием и выделением. Этот конфликт часто отражает борьбу агрессивного возбуждения и страха, а кал символизирует некий оксюморон, в результате которого “массу” одновременно хочется и сохранить, и выбросить. НЯК проявляется, когда жизнь требует от человека быстрых решительных действий, к которым тот чувствует себя неподготовленным. Агрессивный настрой по отношению к объекту своей зависимости приводит к бессознательному чувству вины и тревоги, которые “высвобождаются” кровью в кале. Внимание близких и медиков, которое так необходимо интровертам в периоды трудностей, удовлетворяют инфантильную потребность в заботе.
В начале заболевания НЯК у больных, как правило, решительный настрой на сражение с болезнью, они четко выполняют предписания врача. Далее, при хроническом течении развивается депрессия, сопровождающаяся жалостью к себе, изоляцией и пассивным отношением ко всему окружающему миру. Все это нередко приводит к неоправданным и беспричинным вспышкам негатива.
Именно при НЯК имеет смысл посетить хорошего психотерапевта, который будет готов оказать врачебную поддержку и привлечь к этому близких вам людей.
Разве с вам не бывало такого, что в один прекрасный момент вы понимали, дескать, “больше так не могу, за что мне это все, почему именно я”? Если да – самое время обратиться к специалисту, дабы он направил в правильное русло ваши мысли и эмоции. Не стоит этого бояться и верить стереотипам, мол, “к психологу одни психи ходят, я же не такой”. Я считаю, что одна из основных вероятностей никогда не войти в ремиссию или выйти из нее находится именно в голове, как и сама причина появления НЯК.
Переживания заставляют наш организм работать иначе. Да, в стрессовых ситуациях обостряются внимание, реакция, слух, тем самым подготавливая нас к необходимым в этот момент времени действиям. Это доказано. Но вы никогда не задумывались, откуда организм черпает энергию для всплеска восприятия? Закон сохранения энергии: если где-то прибавилось, значит где-то уменьшилось. Можно ли его спроецировать на нашу иммунную систему? Оставлю вам поле для размышлений.
Источник
Я начинала писать этот отзыв неоднократно, снова и снова удаляя длинные вордовские страницы. Все не то, не так, слишком откровенно, слишком много подробностей… Не хочется вспоминать, не хочется даже мысленно возвращаться в то, что удалось наконец-то завершить. Но в итоге я решилась.
Предыстория
Ненависть к несправедливости началась в детстве. Слишком много физической боли от ремня, отсутствие любви и похвалы, постоянные ограничения и дергания вызывали жесточайшие противоречия в голове. Философские вопросы о смысле жизни пришли ко мне слишком рано, и слишком рано сформировалось стойкое желание умереть. Если бы не религиозные опасения кары небесной, давно свела бы счеты с никчемной, как мне тогда казалось, жизнью. Поэтому я пряталась в иллюзорный мир книг, который был единственным спасением. Но внутренние диалоги не отпускали, а зрительный вектор все чаще представлял картины моей кончины. Ярко и образно. Как все расстроятся и наконец-то поймут, каким я была золотом… Это сейчас я понимаю, а тогда это было невыносимо.
Вообще мечтам положено сбываться. В какой-то момент внутреннее раздражение достигло такого апогея, что это вылилось на тело в качестве психосоматики. Сначала несколько лет были постоянные ревматические боли в суставах. Болело то колено, то бедро, то шея, то еще что-нибудь. С особым садистским сладострастием я наблюдала за реакцией мамы, одновременно испытывая вину за свое состояние. Так наступило время больниц, в которых я чувствовала, что меня не дергают, не обижают, не бьют. Все это время, надо сказать, у меня были серьезные проблемы с кишечником, о которых я стеснялась кому бы то ни было говорить. Анальный вектор – он такой… Особое отношение к эрогенной зоне у пубертатного подростка – лучше умереть, чем признаться.
Болезнь
В какой-то момент я перестала поворачивать шею. Внезапно, без каких-либо видимых причин. Снова бесчисленные больницы, противоречивые диагнозы разных врачей и лечение лошадиными дозами таблеток, которые в итоге спровоцировали сильнейшее внутреннее кровотечение. Я начала стремительно терять вес и таять на глазах, апатично воспринимала окружающую действительность. Единственная мысль, которая была в голове – «скорее бы все это закончилось».
В итоге 4 полостные операции за 3 недели с переливанием крови и удалением 95% прямой кишки. Диагноз – неспецифический язвенный колит (НЯК). Это аутоиммунное заболевание, при котором организм воспринимает часть тела как чужеродный объект и любым способом пытается от него избавиться. Происхождение данного заболевания до сих пор точно не известно, хотя системно мне сейчас очень даже понятно. Среагировала эрогенная зона анального вектора, который в детском теле просто уже не мог выдерживать такое сверхнапряжение.
Мой доктор с сильнейшим упрямством в своей анально-звуковой связке векторов до последнего боролся за мою жизнь. Только благодаря его компетенции и настойчивости я выжила. Когда я, наконец, осознала, что произошло, мне пришлось привыкать к мысли, что мое тело не такое, как у всех. Отныне мне придется жить с какими-то странными штуками на животе. В 16 лет. Во время, когда у всех начинаются брачные игры и возраст сулит счастье и безоблачность.
Я решила сделать вид, что ничего не произошло. Внешне никто не мог даже подумать, что со мной что-то не так. О моей проблеме знал крайне ограниченный круг людей, так как я ненавидела жалость. Я отвергала любую поддержку, любые слова утешения, пытаясь найти решение. Мой мозг стал с невероятной силой анализировать информацию. Мысли о самоубийстве, разумеется, приходили, но при этом приходили и мысли о том, что зачем-то, по какой-то неведомой причине меня оставили на этой земле. Звуковой вектор пытливо искал ответ на вопрос «зачем», кидая из одного течения в другое. Религия к тому моменту уже не наполняла, философские направления быстро наткнулись на противоречия. Норбеков задержался на более долгий срок, вместе с целителями, гадалками и гипнологами. Я понимала, что мне нужно как-то переформатировать свой мозг, чтобы вернуться к нормальной жизни. Но как? Как изменить свое мышление? Ведь это единственный путь к восстановлению.
Возникает резонный вопрос – для чего мне все это было нужно? Не вдаваясь в медицинские подробности, мне оставили шанс на реабилитацию. Призрачный, мифический, за который я уцепилась, словно утопающий за соломину. У меня оставалось примерно 30 см толстой кишки, на которую в теории можно было наложить анастомоз и соединить с тонкой кишкой, которая была здорова.
Но в этом плане было лишь одно слабое звено – оставшаяся часть толстого кишечника никак не могла избавиться от эрозий (язв). Лекарства, медитации, аффирмации, травы и прочие нетрадиционные методы лечения давали лишь краткосрочный эффект. Ремиссия длилась недолго, и после очередного нервного срыва все возвращалось на круги своя. Я даже не могу сказать, сколько часов в совокупности я провела, читая аффирмации, пытаясь внушить самой себе уверенность и убедить себя, что я не испытываю комплексов. Сколько обошла гуру, гипнологов и откровенных шарлатанов.
Врачи из довольно известного на всю страну центра (неквалифицированные хапуги), глядя мне в глаза заявляли, что у меня нет шансов вести нормальный образ жизни. Сколько судеб они тогда сломали молодым (и не очень) женщинам – мне трудно даже представить. Но мое упрямство заставило заявить этим профессорам, глядя в глаза: «Вы не боги и не имеете никакого морального права распоряжаться моим будущим». С чем я тогда и уехала.
Сложно описать мое моральное состояние в тот момент. Подавленная, растоптанная, отчаявшаяся и всерьез обдумывающая прыжок с 10 этажа… Не могу вспомнить, что меня остановило. Быть может, это была призрачная надежда или злость на олухов, которые возомнили себя вершителями судеб. Я решила отложить этот вопрос до лучших времен. А пока, пусть с сомнениями и внутренними комплексами, я могу учиться, работать и выстраивать свое будущее.
Я замкнулась, закрылась от нового. Топталась на месте с этим вопросом, откладывая его на потом. Иногда в душу залезали сомнения и говорили: «Пора, нужно что-то решать». Но я их гнала, используя леность ума и повторяя фразы консервативных докторов: «Твоя жизнь может превратиться в ад. Шанс слишком маленький, ты не справишься, это невозможно». Мне не приходило в голову искать новые способы, идти на международные форумы и читать о новых мировых достижениях медицины. Нет, я использовала наглядно-действенное мышление, надеясь на знаменитую российскую мантру «все будет хорошо».
Системно-векторная психология
В какой-то счастливейший из моментов моей жизни я наконец-то наткнулась на тренинги по Системно-векторной психологии Юрия Бурлана. Я не берусь описать бурю, которая происходила в моей душе. Я поняла только одно: я наконец-то нашла то, что так отчаянно искала. Мое состояние на тренинге выровнялось. Ушли страхи, появились ориентиры, снялись многие якоря и обиды. Появилось наконец-то понимание, чего я хочу от жизни. Ложные иллюзии и навязанные стереотипы тоже канули в Лету. Произошло столько всего! И самое важное – я наконец-то встретила того единственного, любимого и самого лучшего. Свою вторую половинку, без поддержки которой я бы не справилась с предстоящим адом.
После прохождения тренинга по СВП я наконец-то решилась закрыть это вопрос, несмотря на страхи и сомнения. Несмотря на всю неприязнь к больницам, недоверие к врачам, болезненное восприятие всего медицинского, я решила сделать это, прекратив нырять в работу и придумывать себе оправдания. Отказавшись от прекрасных перспективных предложений по работе, я поехала в клинику.
Решение
Не знаю, сумела ли бы я без поддержки любимого человека и навыков системного мышления снова пережить 2 полостные операции. Эта была уже необходимость, потому что спустя 10 лет нефункционирующая часть прямой кишки была крайне предрасположена к возникновению рака. Новые технологии и золотые руки врачей помогли сотворить чудо: удалив эту часть, мне сделали резервуар из тонкого кишечника, соединив его со сфинктером. Таким образом, мне провели успешную восстановительную операцию в 2 этапа.
Никто не давал гарантии, что это сработает. Индивидуальные особенности организма и разные побочные послеоперационные сюрпризы могли нарушить все планы. Но я справилась. Справилась благодаря системно-векторной психологии, которая дает навыки хладнокровно и без истерик реагировать на действительность, которая дает решительность следовать заданному курсу до конца.
Первые несколько дней были адом, наполненными непереносимой физической болью, от которой я все время ревела. Хотелось умереть, потому что казалось, это никогда не закончится. Но те перспективы, те картины, что старательно вырисовывало мое воображение, помогли мне пережить эти дни.
Роль обид
А после я начала думать о тех, кто находился рядом со мной в этом онкологическом отделении. О женщине со стальным характером, которая героически сражалась с раком. О другой пациентке, чей мельтешащий кожный вектор сбил анальность, также доведя кишечник до опухоли. Об анально-кожно-зрительной женщине, которая потеряла в автокатастрофе единственную дочь и смысл жизни, а после оказалась в состоянии сверхстресса на больничной койке. О тех других, что находились в соседних палатах. И знаете что? Я не увидела ни ОДНОГО человека без анального вектора. В этом раковом отделении лежали люди с тяжелейшими обидами разного характера. Молодые, пожилые, мужчины и женщины – каждый имел свою историю, свою обидку. И никто из них не хотел даже слышать про анальный вектор. Каждый нес свою правду жизни…
Женщина со стальным характером вызывала у меня непреодолимую симпатию. Она неоднократно прошла химиотерапевтический ад и множество серьезнейших операций. Но глубочайшая обида на мать так и не дала ей возможности выкарабкаться, несмотря на мощную поддержку любимых людей. Мне было больно наблюдать картину, которая должна была случиться, к сожалению. И в которую мне так отчаянно не хотелось верить…
Вы спросите, а как же чудо? Могу сказать лишь, что чудо случается только с теми, кто прилагает усилия для его появления. Наша жизнь как сложная математическая формула с весьма предсказуемыми последствиями. После тренинга по СВП я это очень четко поняла. Есть сценарии, которые неизбежны. И только от нас и нашего осознания зависит то, какого рода наслаждение мы будем получать – осознанное от радости и счастья или бессознательное от боли, унижений и разочарований.
10 лет я искала выход. Упорно, долго и отчаянно. 10 лет сомнений и внутренних диалогов. Недоверия к врачам, обид, нерешительности. И вот, наконец, то, о чем я так мечтала, случилось – пазл сложился благодаря новым технологиям, поддержке любимого человека и системно-векторной психологии.
Окрыленная своими успехами, я пыталась донести послание до тех, кто находился в таком же состоянии, как и я недавно. Я бы многое отдала за то, чтобы тогда, в момент страдания, прочитать о реальной истории успеха. Поэтому я отправилась с благими намерениями на форумы людей с аутоиммунными заболеваниями, где меня благополучно растерзала толпа разъяренно-неудовлетворенных людей с анальным вектором, сказавшие «этого не может быть» и «это просто реклама».
К сожалению, невозможно помочь человеку выздороветь, если он сам этого не хочет. Если ему бессознательно нравится текущее состояние, и он готов с транспарантом отстаивать свое право быть несчастным. Моя история для тех исключений, которые имеют схожую проблему и думают, что ее невозможно решить. Можно… Но лучше не доводить до такого состояния, где необходимы хирургические вмешательства.
Жизнь только начинается!
Сегодня прошло практически 1,5 года с момента моей реабилитации. Я очень быстро вернулась к нормальному образу жизни, выгляжу прекрасно, чувствую себя великолепно, наслаждаюсь своей сексуальностью и с радостью забыла о прошлых неудобствах и комплексах. Я в прямом смысле слова забыла, что такое НЯК. Повышаю врачам положительную статистику. К сожалению, не все пациенты возвращаются к нормальному образу жизни после подобного вмешательства. Я думаю, что мне удалось сделать невозможное и таки перенастроить свой мозг, о чем я когда-то втайне мечтала. И без Юрия Бурлана я бы с этим в одиночку никогда не справилась. Спасибо ему за его труд и за невероятные результаты.
Татьяна
Раздел: Истории из жизни
20 Авг, 2016
Комментариев:
8
Просмотров:
6969
Источник
